ХАРЕ КРИШНА !
**********************
Из Вайшнавской рассылки «ГАУРАНГА»
Рубрика «Наш Прабхупада»
Сатсварупа дас Госвами: «… В дальней комнате своей квартиры Бхактиведанта Свами обычно сидел один, особенно по ночам – в два, три, четыре часа, когда все спали. В эти часы в комнате стояла тишина, и он работал в одиночестве, особенно остро ощущая сокровенную близость своих отношений с Кришной. Он сидел на полу перед сундучком, заменявшим ему стол, и поклонялся Кришне, перечитывая свои переводы и комментарии к Шримад-Бхагаватам.
Однако в этой же комнате он иногда принимал гостей, и всякий, кто стучался в его дверь, мог войти и поговорить с ним с глазу на глаз. Свами отрывался от пишущей машинки и принимался говорить, слушать, отвечать на вопросы. Иногда он спорил, а иногда шутил. Посетитель мог просидеть с ним наедине полчаса, пока вновь не раздавался стук в дверь, и Свамиджи приглашал очередного гостя присоединиться к ним. Гости приходили и уходили, а Свамиджи всё так же сидел и разговаривал.
Чаще всего это были официальные визиты. Гости задавали философские вопросы, а он отвечал – так же, как после лекций в магазинчике. Но иногда, особенно по вторникам, четвергам, субботам и воскресеньям, когда в храме не было вечерних лекций, его вниманием завладевали те, кто проявил себя как наиболее серьёзные его последователи. Часто они задавали ему личные вопросы: что он чувствовал, когда впервые оказался в Нью-Йорке? Что он делал в Индии? Были ли у него там ученики? Были ли члены его семьи преданными Кришны? Каким был его духовный учитель? С ними Бхактиведанта Свами говорил по-другому – спокойнее, задушевнее, с юмором.
Он рассказывал, как однажды утром в Нью-Йорке впервые увидел снег и подумал, что кто-то побелил дома. Он рассказывал, как выступал в церквях в Батлере (Когда ребята спросили, что это были за церкви, он, улыбаясь, ответил: «Не знаю», и они вместе рассмеялись) …
Он рассказывал о своём детстве, которое пришлось на начало века, когда улицы освещались газовыми фонарями, а экипажи и трамваи на конной тяге были единственным транспортом на пыльных улицах Калькутты. Такие беседы очаровывали ребят куда больше, чем божественная философия Бхагавад-гиты, и они чувствовали, как растёт их привязанность к Свами. Он говорил о своём отце, Гоуре Мохане Де, чистом преданном. Гоур Мохан был торговцем тканями, и его семья состояла в близком родстве с аристократическим родом Малликов из Калькутты. У Малликов был храм, в котором поклонялись Божеству Кришны, и когда отец подарил ему, ещё совсем маленькому, Божество, он стал подражать поклонению Говинде в храме Малликов. В детстве он ежегодно проводил собственный фестиваль Ратха-ятра, в миниатюре воспроизводя грандиозный праздник в Джаганнтха-Пури, и друзья отца обычно шутили: «Что же это такое? Ты проводишь Ратха-ятру, а нас даже не пригласил?!». «Да это просто дети играют», - отвечал отец. Но соседи говорили: «Дети? Да ты просто не хочешь нас приглашать, вот и оправдываешься, что праздник - только для детей».
Бхактиведанта Свами с нежностью вспоминал отца, который всегда был против того, чтобы сын становился «светским» человеком. Отец учил его играть на мриданге и молил садху, посещавших его дом, благословить сына, чтобы тот вырос преданным Радхарани.
Однажды он поведал им о первой встрече с духовным учителем. Рассказывал он и о своей фармацевтической фирме, и о том, как в 1959 году принял санньясу. Юноши слушали с жадным интересом, но темы, которых касался Свами, были настолько далеки от них, что, услышав слова «мриданга» или «санньяса», они спрашивали, что это такое, и тогда Свамиджи приходилось делать пространные отступления и рассказывать об индийских специях, барабанах и даже об индийских женщинах. Но о чём бы ни заходила речь, Бхактиведанта Свами в конечном счёте озарял всё светом шастр. Он не ограничивал время беседы и мог каждый день говорить часами, если рядом находился хотя бы один настоящий, искренний слушатель».
(США, Нью-Йорк, август 1966 г. Источник: книга «Прабхупада-лиламрита», том 1, стр. 521 - 523)
Сатсварупа дас Госвами: «… Когда обед бывал готов, Свамиджи, вымыв руки и прополоскав в ванной рот, входил в «алтарную» комнату – всегда босиком (кожа на ступнях у него была мягкая, розовая) и в шафрановом дхоти, доходившем ему до лодыжек. Он шёл к кофейному столику, над которым висела картина, изображавшая Господа Чайтанью и Его спутников. А «спутники» Свами стояли вокруг него вдоль стен. Кейт выносил большой поднос с чапати, разложенными стопками по дюжине, и ставил его на пол перед алтарным столиком, где уже стояли кастрюли с рисом, далом и сабджи. Свамиджи начинал читать бенгальскую молитву, которую произносят, предлагая пищу Господу, и все присутствующие, встав следом за ним на колени, старательно повторяли её слово за словом. Ароматный пар, словно дым курящихся благовоний, поднимался к потолку перед изображением Господа Чайтаньи, а ученики Свами, касаясь головой деревянного пола, повторяли за ним слова молитвы.
После этого Бхактиведанта Свами садился вместе со своими друзьями и ел тот же самый прасад, который ели они. Кроме того, он выпивал стакан горячего молока с бананом. Он нарезал банан о край металлического стакана так, чтобы ломтики падали прямо в молоко.
Все знали, что Свамиджи хочет, чтобы каждый из них ел как можно больше прасада, и это создавало весёлую, домашнюю атмосферу. Никому не разрешалось просто сидеть, ковыряясь в тарелке, или прикасаться к пище только из вежливости. Они ели со смаком – так, как этого хотел Свамиджи. Если он видел, что кто-то ест без удовольствия, он с улыбкой обращался к нему по имени: «Почему не ешь? Давай, не стесняйся !». Он смеялся и говорил: «Когда я плыл на корабле в Вашу страну, я думал: «Неужели американцы будут это есть?».
Когда молодые люди протягивали тарелки за добавкой, Кейт накладывал им по второй порции риса, дала, чапати и сабджи. В конце концов, это была духовная пища. Есть надо было много – прасад очищал и освобождал от влияния майи. Кроме того, это была здоровая, вкусная и пряная пища – не чета американской. Это было так же здорово, как киртан. От этой еды можно было запросто «улететь».
Они ели правой рукой, по-индийски. Кейт и Говард научились этому в Индии. Им уже доводилось есть подобные блюда, но, как они сказали Свами и всем его последователям, которые пришли пообедать, даже в Индии им никогда не приходилось пробовать такой вкусной еды».
(США, Нью-Йорк, август 1966 г. Источник: книга «Прабхупада-лиламрита», том 1, стр. 525 - 526)
Наваб и казначей
Шрила Прабхупада: «… Был один великий преданный в Южной Индии. Он был казначеем. Он взял деньги из казны и построил очень красивый храм (смеётся). Да. Позже его арестовали и поместили в тюрьму. В то время мусульманский правитель, Наваб, увидел во сне, как два мальчика, очень красивые, пришли к нему: "Господин, те деньги, которые он взял, Вы можете принять от меня, а его освободите". Поэтому Наваб сказал: "Если я получу свои деньги, я могу освободить его". Потом, когда он проснулся, он увидел деньги на полу, но там никого не было. Тогда он понял, что тот человек - великий преданный.
Он его сразу же вызвал и сказал: "Вы освобождены, возьмите и эти деньги. Всё, что Вы уже сделали, всё в порядке. А теперь эти деньги тоже можете взять. Потратьте их, как хотите".
Поэтому преданные иногда делают так. На самом деле, ничто не является частной собственностью. Это - наша философия. Ишавасьям идам сарвам «Ишопанишад», мантра 1: "Всё принадлежит Богу". Это - факт. Под влиянием майи мы думаем, что «это - моя собственность».
Источник: VedaBase => Room Conversation with Two Lawyers and Guest — May 22, 1975, Melbourne.