ХАРЕ КРИШНА !
**********************
Из Вайшнавской рассылки «ГАУРАНГА»
Рубрика «Наш Прабхупада»
Сатсварупа дас Госвами: «… Иногда, по воскресеньям, Свамиджи сам готовил пир, состоявший из особых индийских блюд.
Стив: «Свамиджи сам готовил прасад и сам раздавал его у себя наверху, в передней комнате. Мы рассаживались рядами, а он, помнится, босиком ходил между нами и ложкой накладывал каждому из разных кастрюль. Обычно он спрашивал, кому что положить и кто хочет добавки. Угощать нас доставляло ему огромное удовольствие. Это были не обычные блюда, а сладости и острые закуски, вроде сладкого риса и качори, у которых был особенный, ни на что не похожий вкус. И даже когда у каждого набиралось по полной тарелке, он снова обходил нас и предлагал взять добавку.
Однажды он подошёл ко мне и спросил, чего бы я ещё пожелал, - может, сладкого риса? В ту пору у меня были ложные представления о духовной жизни: я считал, что должен отказывать себе в том, что мне больше всего нравится, поэтому попросил простого риса. Но даже этот «простой» рис был восхитительным жёлтым рисом с жареными сырными шариками».
В те вечера, когда не было программ, в квартире Свамиджи стояла полная тишина, он мог целый вечер оставаться один, печатая на машинке перевод Шримад-Бхагаватам или непринуждённо беседуя с одним-двумя гостями до десяти вечера. Но в дни вечерних встреч – по понедельникам, средам и пятницам – в комнатах царило оживление. Он уже был не один. Новые последователи, перенявшие его проповеднический дух, вовсю ему помогали, стараясь убедить людей в необходимости петь «Харе Кришна» и слушать лекции по философии сознания Кришны.
В дальней комнате Свамиджи переводил Бхагаватам или беседовал с гостями, пока не подходило время принимать душ. Иногда ванна была занята, и приходилось ждать, пока она освободится. Он приучил своих последователей принимать душ дважды в день, и теперь это доставляло некоторые неудобства, так как приходилось делить ванную с ними.
После омовения он шёл в гостиную, где вокруг него рассаживались собравшиеся ученики. Он садился на коврик, лицом к изображению Панча-таттвы, и, при помощи маленькой ложечки набрав в левую ладонь воды из металлической чашечки, разводил жидкую пасту из кусочка вриндаванской глины. Затем, окуная безымянный палец правой руки в желтоватую глиняную массу, он наносил на тело священные знаки вайшнавского тилака. Глядя в маленькое зеркальце, которое ловко удерживал большим пальцем и мизинцем левой руки, он набирал немного жидкой глины и наносил на лоб вертикальную полоску, после чего правым мизинцем проводил по влажной глине от бровей к волосам – так, чтобы получились две ровные параллельные линии. Затем он наносил такие же знаки ещё на одиннадцать мест на теле, а ребята сидели вокруг и наблюдали за его действиями, порой задавая вопросы, а порой делясь своим пониманием сознания Кришны.
Свами: «Мой Гуру Махараджа обычно ставил тилак, не пользуясь зеркалом».
Преданные: «И он был ровный?».
Свами: «Ровный или нет – неважно. Да, он был ровный».
После этого Бхактиведанта Свами усаживался и беззвучно повторял манту гаятри. Намотав на большой палец правой руки священный шнур брахмана, он садился, выпрямив спину, и молча шевелил губами. Его открытые плечи, руки и грудь были худы, но округлый живот слегка выдавался вперёд. Кожа его была шелковисто-гладкой, совсем как у юноши, только лицо несло на себе отпечаток прожитых лет. Движения его рук были отточены и изящны.
Он брал в левую руку два медных колокольчика и, слегка позванивая, зажигал две ароматические палочки от стоящей возле изображения Господа Чайтаньи свечи. Палочками, от которых поднимался ароматный дым, он медленно описывал перед Господом Чайтаньей маленькие круги. Сосредоточенно глядя на картину и не переставая звенеть, он словно свивал из струй дыма ароматные спирали. Никто из присутствующих не понимал, что он делает, хотя происходило это каждый вечер. Между собой ребята прозвали эту церемонию «колокольчики».
По понедельникам, средам и пятницам после «колокольчиков» наступало время вечернего киртана. Несколько преданных заранее спускались на первый этаж, встречали гостей и рассказывали им о Свами и о мантре. Но без самого Свами программа начаться не могла. Никто из ребят не умел петь и играть на барабане, и никому даже в голову не пришло бы самому вести киртан. Только в семь часов, когда Свами входил в храм, программа начиналась.
Приняв душ и надев чистые домотканые индийские одежды, с похожими на стрелки знаками вайшнавского тилака на руках и на теле, Бхактиведанта Свами выходил из своей квартиры и спускался в магазинчик, чтобы воспользоваться ещё одной счастливой возможностью восславить Господа Кришну. Маленький храм был заполнен дикими и отнюдь не похожими на брахманов простодушными молодыми американцами».
(США, Нью-Йорк, август 1966 г. Источник: книга «Прабхупада-лиламрита», том 1, стр. 526 - 529)
Сатсварупа дас Госвами: «… Однажды Брюс возвращался домой вместе с Уолли и поделился с ним мечтой поехать в Индию и стать профессором восточной литературы.
- Зачем в Индию? – удивился Уолли. – Сама Индия приехала сюда ! Свамиджи и так учит нас этим истинам. Зачем ехать так далеко?
Брюс подумал, что Уолли, пожалуй, прав, и решил отказаться от своей столь долго лелеемой мечты отправиться в Индию – по крайней мере, до тех пор, пока Свами здесь.
Брюс: «Я направился в храм, чтобы лично встретиться со Свамиджи. Оказалось, что вход в его квартиру – со двора. Какой-то парень сообщил мне номер квартиры и сказал, что я могу запросто пойти и поговорить. Он сказал: «Да, просто иди».
Миновав зал, я пошёл дальше, через цветущий дворик. В Нью-Йорке такие дворы – большая редкость. Там было очень красиво. Во дворе за столиком сидел юноша. Он сосредоточенно печатал на машинке и казался чистым и возвышенным Я поспешил наверх и позвонил в дверь квартиры 2С. Через некоторое время дверь открылась, и я увидел Свами.
- Да? – произнёс он.
Я сказал: «Я хотел бы с Вами поговорить».
Он открыл дверь шире, отступил назад и пригласил меня: «Хорошо, входите».
Мы вошли в гостиную и сели лицом друг к другу. Он сидел за своим рабочим столом – металлическим ящиком – на очень тонком коврике, покрытом шерстяным то ли одеялом, то ли покрывалом, с потрёпанными краями и орнаментом из слонов. Он спросил, как меня зовут, и я представился: «Брюс». Тогда он заметил: «В Индии, в период британского правления, был такой лорд Брюс», – и он начал рассказывать что-то о лорде Брюсе, который был генералом и участвовал в каких-то кампаниях.
Я почувствовал, что должен рассказать Свами о себе, и обнаружил, что он слушает с неподдельным интересом. Было необыкновенно уютно сидеть в его квартире, беседовать с ним, и видеть, что ему на самом деле интересно узнать обо мне.
Во время беседы он смотрел поверх меня, на стену, и говорил о Господе Чайтанье. Очевидно, он смотрел на какую-то картину или что-то подобное, но глаза его светились глубоким чувством любви. Я обернулся, чтобы понять, на что он так смотрит, и увидел картину в тёмной раме – Господь Чайтанья, танцующий в киртане».
(США, Нью-Йорк, август 1966 г. Источник: книга «Прабхупада-лиламрита», том 1, стр. 539 - 541)