ХАРЕ КРИШНА !
**********************
Из Вайшнавской рассылки «ГАУРАНГА»
Рубрика «Наш Прабхупада»
Сатсварупа дас Госвами: «… Израэля, как и Кролика, в Хайт-Эшбери знали все. Свои длинные волосы он собирал в хвост на затылке и во время киртанов часто играл на трубе. Однажды после вечерней лекции Израэль поднялся и спросил: «Мне нравится это пение, но что оно может дать миру? Что оно принесёт человечеству?».
Свамиджи ответил: «А Вы разве не из этого мира? Если Вам оно нравится, то почему не может понравиться другим? Так что пойте громче».
Человек с усами, сидевший в глубине комнаты, спросил: «Это правда, что Вы – гуру Аллена Гинзберга?». Многие преданные знали, что вопрос этот с подвохом, и на него одинаково трудно ответить и «да», и «нет». Свамиджи ответил: «Я не считаю себя ничьим гуру. Я – слуга всех живых существ».
Для преданных ответ Свамиджи сделал этот диалог трансцендентным. Свамиджи не просто дал умный ответ, с честью выйдя из затруднительного положения; в его ответе прозвучало глубокое и неподдельное смирение.
Однажды утром в храм на лекцию пришла супружеская пара. Женщина держала на руках ребёнка, а у мужчины за плечами висел рюкзак. Когда настало время для вопросов и ответов, мужчина спросил: «Скажите, что мне делать с моим умом?».
Свамиджи дал ему подробный философский ответ, но мужчина продолжал твердить: «Что мне делать с моим умом? Что мне с ним делать?».
Обратив на него умоляющий, исполненный сострадания взгляд, Свамиджи сказал: «У меня нет другого средства. Пожалуйста, повторяйте мантру Харе Кришна. У меня нет другого объяснения. И нет другого ответа».
Но мужчина всё никак не мог успокоиться. Наконец одна из учениц Свамиджи, прервав его, сказала: «Делайте, что Вам говорят. Попробуйте».
А Свамиджи взял в руки караталы и начал киртан».
«… Однажды на вечерней лекции какой-то парень подошёл и сел рядом со Свамиджи на возвышение. Он оглядел слушателей и, прервав Свамиджи, заговорил: «А теперь я хочу Вам кое-что сказать». Свамиджи вежливо ответил: «Подождите, пожалуйста, пока закончится лекция. Тогда Вы сможете задать свои вопросы».
Парень подождал ещё несколько минут, по-прежнему оставаясь на помосте, а Свамиджи продолжал лекцию. Вдруг парень опять прервал его: «Сейчас буду говорить я. Я хочу сказать то, что должен сказать».
Ученики Свамиджи, которые сидели среди слушателей, молча следили за происходящим, надеясь, что Свамиджи сам как-нибудь выйдет из этого неловкого положения. Никто из них ничего не предпринимал, все сидели и ждали, что будет дальше, а парень стал бормотать что-то бессвязное.
Тогда Свамиджи взял свои караталы: «Ну что ж, начнём киртан».
В течение всего киртана парень продолжал сидеть рядом со Свамиджи, то безумно, то угрожающе глядя на него. Через полчаса киртан закончился.
Свамиджи, по своему обыкновению, взял яблоко и разрезал его на ломтики. Затем, взяв нож и ломтик яблока в правую руку, он протянул его парню. Тот посмотрел на Свамиджи, на нож и на яблоко. В комнате повисла мёртвая тишина. Свамиджи сидел, не двигаясь, и с улыбкой глядел на юношу. Прошла долгая, напряжённая минута, прежде чем парень протянул руку. Все присутствующие облегчённо вздохнули, когда он взял с ладони Свамиджи кусочек яблока.
Харидас: «Я всегда наблюдал за тем, как Свамиджи выходит из подобных ситуаций. Можете поверить мне, это было совсем не просто. Это было настоящей проверкой его силы и ума – как вести себя с этими людьми, чтобы не вызвать в них отчуждения или враждебности, не распалить их ещё сильнее и не вызвать каких-нибудь осложнений. Он умел так направить их энергию, что они мгновенно успокаивались, подобно младенцу, которого достаточно немного покачать, чтобы он перестал плакать. Свамиджи обладал способностью добиваться этого словами, интонацией и своим терпением; он позволял людям в течение какого-то времени продолжать, давая им возможность выговориться, излить душу. Думаю, он сознавал, что его ученики не могли просто так сказать: «Эй, послушай-ка, дружище, в храме себя так вести нельзя !». Положение было довольно деликатным.
То и дело кто-нибудь заявлял: «Я – Бог». Они принимали наркотики, и временами на них нисходило «озарение», или у них начинались галлюцинации. В такие моменты они старались привлечь к себе всеобщее внимание. Они хотели, чтобы их слушали, и чувствовалось, что у таких людей Свами вызывал озлобление. Временами они могли говорить вдохновенно и поэтично, но надолго их не хватало, и вскоре их речь превращалась в бессвязное бормотание. Но Свами был не из тех, кто просто успокаивает слушателей. Он не собирался нянчиться с ними. Обычно он говорил: «Что Вы имеете в виду? Если Вы – Бог, то должны быть всеведущим. Вы должны обладать качествами Бога. Вы и в самом деле всеведущий и всесильный?».
Затем он перечислял разные качества, которыми должен обладать человек, чтобы быть аватарой, Богом. С помощью аргументов и логики он доказывал человеку, что тот заблуждается. Он обладал высшим знанием и втолковывал людям: «Если Вы – Бог, то должны суметь сделать то-то и то-то. Способны Вы на это?».
Иногда люди воспринимали это как вызов и пытались втянуть Свами в полемику. Внимание слушателей сразу же переключалось на нарушителя спокойствия, а ему только этого и надо было. Порой возникали очень трудные ситуации. Я только сидел и удивлялся: «Интересно, как он справится с этим типом. Это – крепкий орешек». Но Свамиджи было не так-то легко одолеть. Даже если ему не удавалось убедить своего оппонента, он убеждал слушателей, располагая их к себе, и это вынуждало человека замолчать. Свамиджи снова овладевал вниманием слушателей, показывая им, что этот человек не знает, о чём говорит. И тот чувствовал, что настроение в аудитории меняется, что его уже никто не желает слушать, никто не верит его болтовне, поэтому он быстро умолкал.
Таким образом, Свамиджи переубеждал скорее слушателей, чем спорщика. И при этом он никогда не уязвлял человека. Ему удавалось это не только потому, что он превосходил всех по интеллекту. Главное было то, что в нём всегда жило сострадание к людям. Наблюдая за ним в подобных ситуациях, я осознавал, что он – великий учитель и великий человек. Свамиджи обладал удивительной способностью не задевать самолюбия человека, не причинять ему боли – ни физической, ни моральной, - так что, когда его оппоненты умолкали и садились на своё место, в них не было ни гнева, ни раздражения, и они не чувствовали себя задетыми».
(США, Сан-Франциско, май 1967 г. Источник: книга «Прабхупада-лиламрита», том 2, стр. 61 – 62 и 64 - 66)
Сатсварупа дас Госвами: «… Через некоторое время группа преданных во главе со Свамиджи набрела в парке на стаю спящих уток. Разбуженные звуком их шагов, утки закрякали, захлопали крыльями и бросились прочь. Несколько преданных выбежали вперёд и стали разгонять их с дороги, чтобы Свамиджи мог пройти. В ответ утки обиженно закряхтели.
- Эй, утки ! Кыш отсюда ! – махнул на них преданный. – Не мешайте Свамиджи !
Свамиджи тихо сказал: «Мы думаем, что они мешают нам, а они думают, что мы мешаем им».
Свамиджи остановился под раскидистым деревом и указал на птичий помёт на земле.
- Что это значит? – спросил он, повернувшись к стоявшему рядом юноше. Лицо Свамиджи было серьёзным.
Юноша покраснел: «Я … э-э… я не знаю».
Свамиджи молчал, задумавшись и ожидая объяснения. Преданные сгрудились вокруг него. Пристально вглядываясь в узоры птичьего помёта на земле, юноша думал, что Свами, вероятно, ждёт, что он расшифрует некий скрытый смысл, который заключён в образовавшемся на земле рисунке, подобно тому, как люди предсказывают будущее, гадая на кофейной гуще. Он чувствовал, что должен что-то сказать.
- Это … э-э … экскременты, испражнения … э-э-э ... птиц.
Свамиджи улыбнулся и повернулся к остальным, надеясь услышать ответ. Все как воды в рот набрали.
- Это значит, - сказал Свамиджи, - что птицы жили на этом дереве больше двух недель.
Он засмеялся: «Даже птицы привязаны к своим жилищам».
Когда они проходили мимо площадок для игры в шафлборд, где сидело несколько пожилых людей, играющих в шашки, Свамиджи остановился и повернулся к своим спутникам.
- Посмотрите, - сказал он, - старые люди в этой стране не знают, куда себя деть и чем заняться. Поэтому они играют, как дети, бессмысленно растрачивая свои последние дни, которые человек должен посвятить развитию в себе сознания Кришны. Их дети уже выросли и ушли от них, и сейчас им самое время подумать о душе. Так нет же. Они заводят себе собаку или кошку и, вместо того чтобы служить Богу, служат догу. Этих людей можно только пожалеть. Но если Вы скажете им об этом, они не станут Вас слушать. Их уже не свернуть с пути. Поэтому мы обращаемся к молодым, ищущим людям».
(США, Сан-Франциско, июнь 1967 г. Источник: книга «Прабхупада-лиламрита», том 2, стр. 70 - 71)
* * * * *
Кришна Сам хочет вкусить нектар воспевания
анйера ка катха, апане враджендра-нандана
аватари' карена према-раса асвадана
Перевод Шрилы Прабхупады: «Что говорить о других, когда Сам Кришна, сын Махараджи Нанды, нисшёл в этот мир, чтобы вкусить нектар любви к Богу, которую несёт в себе повторение «Харе Кришна».
Источник: «Чайтанья-чаритамрита», Антья, 3.265.